Рассказ был создан для конкурса «Мы после 24 февраля 2022»/„My po 24 lutego”/„Ми після 24 лютого”, организованного союзом авторов ZAiKS и фондом Карта Центр.
Группа помощи украинским животным
Добрый день участникам группы!
Меня зовут Денис. Я из Киевской области. Я незрячий, как и моя жена. У нас есть пятилетняя дочь, и моя жена беременна. Сейчас мы вынуждены задуматься о возможности эвакуации. Однако, у нас живут две собаки и пять котов, которых мы подобрали с улицы или взяли из приютов. Эвакуация со всеми этими животными представляется для нас невозможной. Не сможете ли вы посоветовать что-то?
263 комментария
Мария Витошинська
Единственная возможность для вас – сесть на поезд, пока они еще ходят.
Кася Габрысяк
В поезда не пускают с животными.
Ирма Разек
Может, получится найти какого-то водителя, который смог бы за ними поехать? Известно ли, где находится эта семья?
Мария Витошинська
В Киев никого не впускают, тем более, из Пл. Тем более гражданских.
Барбара Балыцка
Ужас
Ева Малина
Мы поможем с транспортом от границы и с жильем для всей семьи и животных.
28.02.2022
Время как будто стоит на месте.
Сегодня твердо решила меньше висеть в сообщениях и звонить, а вместо этого заниматься с Ингой и убраться. Но получилось так себе.
Мы с Денисом говорили о том, как до войны мы были совершенно самодостаточными, несмотря на отсутствие зрения, а в этих условиях неожиданно становимся настоящей обузой для общества. Маршрутки в нашем селе ходили только междугородние, а сейчас, получается, никакого транспорта. Можем пешком дойти только до ближайшего магазина, но он не работает. Денис хотел пешком пойти в центр. Он так уже делал, когда начался карантин и несколько дней тоже не было транспорта, но сейчас я не пустила: мало ли что?
Позвонила Вика и сказала, что она в магазине и принесет, что нам надо. Но принесла только два творожных десерта, зефир и соломку Инге, и денег не взяла.
После завтрака мы с Ингой почитали. С играми у меня все еще напряг. Может, завтра смогу…
На завтра у меня должно было быть УЗИ. Понятное дело, сейчас доехать в Пущу Водицу, где мой роддом, все равно, что добраться до Марса.
У Рыжика с начала войны депрессия. Наш ласковый и веселый кот тряпкой лежит на стуле и морды не поднимет. А Трюфель, наоборот, лает постоянно, прыгает на стены.
Денис сказал, что Харьков обстреляли градами. Сколько наших друзей и знакомых там!
Заново переосмысливаю географию Украины. Друзья в Кременчуге – там пока спокойно. Друзья в Кривом Роге. Друзья в Буче. Моя мама в Сумах. Каждая новостная сводка заставляет вспомнить еще о ком-то, с кем давно не общались, но сейчас необходимо позвонить.
Я попыталась заговорить с Денисом об отъезде, но он стал кричать, что ему кажется, правильнее остаться, и вообще, что делать с животными!
Я пошла в Ингину комнату и ревела, пока Денис не заметил и не пришел, а вместе с ним – и Инга. А с ними – и три кошки. Обступили меня все и жалели, так что меня еще и накрыло, как я собираюсь зверушек бросить.
Пообедали и пошли спать. К шести проснулись. Но свет включать нельзя, а в темноте Инга сонная и ленивая. Весь вечер она просто лежала и слушала аудиокнижку.
Я снова залезла в сообщения. Ола пишет, что поезда в Польшу ходят, но Денис говорит, это только из Львова.
В группу соседей написал Антон. Предлагает хлеба и денег, всем, кому надо. Еще предлагает поехать в свое глухое село под Белой Церковью.
1.03
Первый день весны. Шестой день войны. Утром выпал снег.
Ночью Трюфель грызла перила, скакала, царапала балконную дверь. А я никак не могла достаточно проснуться, чтобы встать.
Первые утра войны проходили на энтузиазме пережитой ночи, но в последнее время на меня все больше давит происходящее. Вечером тяжело из-за темноты, силы к обеду заканчиваются, но и утром легче ненамного.
Вика привезла еды… Ну, как еды? Два больших батона и для Дениса четыре пачки сигарет. 350 гривен.
Я как-то попыталась взять себя в руки. Играла с Ингой воздушными шариками. Она посмеялась и попрыгала хоть немного. Сегодня первый день, что она не сидит безотрывно за аудиокнигой.
Мы были в Ингиной комнате, когда вдруг в небе что-то полетело. В первую секунду я подумала, что самолет. Но сразу поняла, что с ним что-то не так. Он свистел и как будто падал. Я успела испугаться и подумать, что ракета. Потащила Ингу в ванную. Но оно уже пролетело и издали снова казалось самолетом. Потом позвонила Вика и сказала, что подбили самолет.
Мы пытаемся разрулить с отъездом, но пока ничего не получается.
Вечерами в темноте я лежу и слушаю, как внутри меня шевелится малыш. Как и где ему суждено родится?
2.03
Проснулась и долго лежала в темноте. Думала, еще рано, но просто утро было темное. Проснулась Инга, мы поздоровались и тут ка-ак бахнет. Такого мы еще не слышали. Дениса разбудило. Оказывается, была воздушная тревога. Мы ее, можно сказать, проспали.
Позавтракали бутербродами. Вика принесла домашнего молока. Вот это был праздник. Денис все утро переписывался. Ола дала группу на фейсбуке по вывозу животных. Денис запостил там и мигом пришел огромный отклик. Вроде бы, многие готовы принять нас, даже со зверями.
Я много занималась с Ингой сегодня. Играли воздушными шариками, смеялись, прыгали. Играли с куклами. Читали. Смотрели «101 Далматин». В общем, утро было хорошее.
Вечером звонили из Варшавы. Семен из организации помощи животным. Мы так и не поняли, кто он по национальности, но говорил с нами по-русски. Правда, понять все равно оказалось тяжело: «Там, в вашем районе будут военные. Они вас заберут. Когда – точно не могу сказать. В любой момент. Будьте готовы. А, я забыл, что вы с животными – ничего не получится». Звонила Агнешка, которая организовывает наш отъезд с той стороны. После всех этих разговоров я впала в депрессию. Инга с пяти как начала слушать книжку, так и не могу ее остановить пока.
Звонила моя сестричка. Они с семьей в Закарпатье. Слава Богу, в сравнительной безопасности. Она уговаривает нас поторопиться с отъездом, пока можно. Говорит, знакомые в Буче, оттуда уже не выехать. Как будто мне нужна дополнительная мотивация.
В группу соседей переслали сообщение от женщины из Ворзеля. Пишет, что они уже который день с детьми сидят в подвале. Еды нет, холодно. А кто пытается уехать, тех расстреливают. Умоляет о помощи, может, какая-то гуманитарная организация сможет вмешаться.
Звонила всем в Харьков. Его сегодня, похоже, вообще решили сравнять с землей. Попало в Букс на Сумской – сколько раз мы бегали туда из школы просто посмотреть на красивые книги! А в нашей школе из-за взрывной волны вылетели окна, сорвало крышу, выпал кусок стены. Кто видел видео, говорят, просто ужас. Я на видео не рассмотрю. Почему-то кажется, что увидеть было бы легче, чем представлять. Осколком попало в нашего директора. Правда, вроде бы, несерьезно. Ему сейчас уже лет семьдесят должно быть… Все еще работает. Был на посту, когда все случилось.
3.03
С утра в сборах. Несколько человек должно было за нами ехать, и каждый раз срывалось. Наконец, вроде, нашелся камикадзе. Этому водителю организация Семена оплатила поездку и его работу. Он выехал из Варшавы, и Семен обещал, что доедет до нас часов в пять утра. Правда, по нашим подсчетам, так быстро никто доехать не сможет. Возможно, Семен плохо себе представляет ситуацию на границе и на дорогах в Украине. Но в любом случае, завтра утром уже должен быть.
Все наши друзья из Харькова бегут. Кто уже звонит из Польши, кто еще из поезда.
Я за гранью усталости. Весь день пыталась решить, что с собой брать, и как-то привести остатки в порядок на случай, если мы все же сюда вернемся. Реву надо всем. Вся жизнь, которую бросаешь. Ладно, сейчас не до лирики.
Сегодня соседи принесли ведерко вареников со шкварками. Мы их весь день ели. Каждый день приносят что-то.
А у Мурки, бедняги, началась первая в жизни течка. Просто лучше времени не придумаешь. Ходит, орет теперь весь день. На улице бабах – а она: ма-ау! Денис говорит, кошки во время течки на громкие звуки реагируют. Я лично до сих пор не сталкивалась. Остальные же к нам пришли уже стерилизованными.
Все, остальное потом. Если потом будет. Сейчас об этом страшно думать. Выключаю и упаковываю ноутбук. Увидит ли кто-то когда-то эти записки… Простите меня все, всех вас люблю. Все.
4.03
Проснулась в три часа ночи, а Денис говорит, горит Запорожская АЭС, а они продолжают в нее стрелять. А потом еще: прорвались внутрь реакторного зала, там идет бой. Я лежала, будто в кошмарном сне.
Утром никто за нами не приехал. Мы встали поскорее, собрались. Были готовы. Но единственное, что нам сообщили, что наш водитель пропал бесследно со связи, как только пересек границу. Какое-то время мы ждали его. Сначала думали, с ним что-то случилось. Но похоже, человек просто забрал деньги, которые ему заплатили за работу и свалил. Хотя я плохо понимаю, что там происходит.
А потом началось: звонки от Семена – «нашелся другой водитель, который готов вас забрать, будет через два часа, собирайтесь! Ой, нет, он отказался, но есть другой, выезжает. Ой, этот передумал, мне так стыдно, я морочу вам голову. Ой, через час у вас кто-то будет». Проходит час, другой – тишина. А тем временем звонят разные организации, то предлагают подобрать нас в Киеве, то без зверей, то еще что-то в этом духе. А в Киев нам сейчас, по-моему, сложнее, чем в сторону границы уже сразу.
К обеду мы были просто истощены. Легли все спать. Я проснулась раньше, а Инга спала и спала. Было уже и семь, но она не просыпалась, а я ее решила не будить. Но тут упали бомбы. Мы потом прочитали в новостях. А тогда не знали, конечно, точно, но затряслось так. И самолет летал над нами. В общем, от первой еще Инга не проснулась, хотя собаки впали в истерику. Вторая уже и ее подняла. Мы побежали в ванную.
Утром позвонила мама и сказала, что у них со вчерашнего вечера нет света и воды. Я попросила Дениса что-то узнать про Сумы, но он никуда дозвониться не смог. Сайт их горсовета лежал. А в новостях было написано, что попали в Ахтырскую ТЭЦ. И что вроде, город захвачен.
Вечером мы были уже совсем дохлые. Как-то поели. Стали укладываться. Позвонила Вика и сказала, что брат Антона привез гуманитарную помощь, завтра будет ехать обратно утром и нас заберет. После ненормального дня со звонками ненормального Семена, это было, как манна небесная. Мы выдохнули и решили отдыхать. Денис написал Агнешке, написал Семену. Семен почти сразу перезвонил и сказал, что тут рядом с нами есть какие-то военные, и они, вроде, могут нас забрать. Я примерно представляла, чем это закончится: мы подорвемся, соберемся, и никто не приедет. Денис ему сказал, что, если от этого никто не пострадает, мы лучше уже поедем завтра утром с людьми, которых мы знаем. На том и договорились.
5.03
И второй адский день.
Опять проснулись, собрались в твердой уверенности, что вот сейчас. Вика эту уверенность поддерживала: вот через час, вот через сорок минут. Мы рассовали зверей по переноскам, отключили газ и воду и стали ждать.
И ничего не случилось.
При перезвоне Вика говорила: «вот сейчас ждут людей еще с Оболони, сейчас они доедут и поедем». Или: «все, люди с Оболони уже здесь, сейчас моют автобус и едем». Тем временем, мы получили сообщение от Агнешки: «Мне сказали, что до вас доехал тот самый пропавший водитель, а вы отказались. Я в шоке. Человек рисковал своей жизнью». Денис очень заволновался, стал им с Семеном перезванивать, но везде было занято. Он заподозрил, что они заблокировали нас. В результате, я смогла дозвониться до Олы, которая нам дала ссылку на ту группу помощи украинским животным, и ее мы убедили, что никакой водитель до нас не доезжал. А она уже убеждала в этом Агнешку. Агнешка все равно была недовольна, говорила, что сейчас у нее для нас есть хорошая большая квартира в Варшаве, а если мы не приедем, она просто поселит туда других людей.
После обеда я стала Ингу укладывать. Она уже срывалась. Чуть ей говоришь нет, она начинала просто кричать отчаянным криком. Это так жутковато было. Я ее жалела, она начинала тогда горько плакать. И как-то успокаивалась.
Но через минуту – все с начала. Наконец, она все же заснула.
Тут опять позвонила Вика и сказала, что отъезд откладывается на завтрашнее утро. Это уже был полный кошмар.
Когда Инга проснулась, я сказала ей, что сегодня опять никуда не едем. «Что же, выходит, нас все бросили?» - спросила она. Нет, малыш, нас не бросили, не бойся, нам все равно помогут! Просто это чуть-чуть сложнее, чем мы надеялись.
Из военных хроник: у Дениса в рюкзаке завалялся мандарин. Последний мандарин! Как передать, какой это, оказывается, запах, какой вкус…
6.03
Опять ранний подъем. На завтрак открыли банку кукурузы. В утренней темноте я повела Ингу в ее комнату посмотреть на ее отметки роста на стене. Раньше как-то не приходило в голову обращать на них ее внимание. А теперь оказалось, это важно. Все думала, что еще взять. И вдруг спохватилась: Ингина коробка воспоминаний! Браслетики из роддома – мой и совсем крошечный, Ингин, первая шапочка и носочки, первые рисунки. Сунула в чемодан. Хорошо, места все еще хватало.
И наконец, отправились в путь. Попрощалась с домом. Попрощалась с притихшей Белогородкой. Старалась ни о чем не задумываться.
Вся дорога прошла тихо. Я все ждала, когда начнут стрелять. Но мы за дорогу даже уже выстрелов не слышали. И попали всего в одну пробку. Водитель – большой молодец.
Вначале то и дело попадались блокпосты. На каждом водитель говорил «эвакуация». Я до сих пор не задумывалась даже, что это слово теперь применяется к нам. Это мы едем в эвакуацию. Мы эвакуируемся. Все равно, что сказать «мы летим на Марс» - предложение из сферы фантастики, и тем не менее, отныне это наша реальность.
Еще на блокпостах спрашивали: «мужчин нет?», а водитель отвечал «есть, но он инвалид». А меня каждый раз бросало в холодный пот, как будто нас поймали на перевозке контрабанды.
В какой-то момент водитель сказал нам: «военная техника едет мимо». С моей замедленной реакцией я не сразу поняла, чья – наша или не наша. Тоже испугаться успела. А потом смотрела в окно. Я же никогда не видела танков. Даже не представляю толком, на что они похожи. На экране, в фильме мне зрение не позволяет рассмотреть. А в жизни как-то не сталкивалась до сих пор. Но и тут я мало что поняла: едет что-то большое и громыхающее, как будто грузовики просто. Но это, наверно, мне как обычно слишком плохо видно было.
В Хмельницкий доехали к семи вечера. Там пересели к военным. Я сначала очень перепугалась, ведь эти люди, они могли оказаться кем угодно. Мы с Денисом оба не видим, ребенок с нами. Мы в машине у них.
Они сказали, что мы переночуем у них в квартире. Я приготовилась к ночлежке, но все оказалось хорошо.
Когда мы ехали, Инга заснула, и я уже начала засыпать, а тут на меня выполз кот. Это было так смешно и неожиданно. Оказывается, Рыжик открыл клетку. Следом за ним вышла и Мурка. Остаток пути мы ехали с ними на руках. В конце концов, я вырубилась даже с Муркой. В машине играло радио, и там рассказывали про Ирпень. Как людей стреляют, когда они пытаются выехать. Жесть. А проснулась я под звуки сирены и голос: «Воздушная тревога, сохраняйте спокойствие». Как оказалось, это было по радио только, но я спросонья ничего не поняла. Я думала, сирену мы слышим с улицы. Меня просто подкинуло. Сразу думаю: «Куда прятаться? Как?». Но это было вообще про другой город.
Приехали мы на склад. Нас там встретили еще какие-то мужчины. Выгуляли собак. Помогли покормить зверей. Потом их отнесли к себе в офис на ночь. Беднягам предстояло ночевать по переноскам, а завтра ведь еще день дороги. Я боялась, что они с ума сойдут. Но что я могла?
Нас повели в квартиру. Оказалось, нас там вообще оставят одних. Это было так нереально круто. Там было хорошо, чистенько. Красота. Инге еще дали пакет сладостей, которым она радовалась, как будто никогда раньше ничего такого не пробовала. Поели, легли спать.
7.03
Наше путешествие, день второй.
Проснулись, как уже привыкли, рано. Позавтракали, собрались. Пришли за нами. Поехали. На этот раз мы ехали в каком-то бусике. Людей там было много. Водитель был совсем не такой приветливый.
Когда доехали до границы, началось веселое. Водитель говорит: «Я вас провожу до заправки Око. Вас встречают?» Мы говорим: «Ой, да вообще-то нет. С польской стороны только». Да еще Агнешка позвонила и сказала, что опаздывает на три часа. В общем, водитель долго думал, звонил куда-то, и в конце концов, кто-то еще нашелся и нас повели до пограничников. А там даже тротуара нет. Такой пустырь, и куча народа. Еду готовят на кострах – дымом пахнет и кашей какой-то мясной. Дети плачут. И если до этого я еще думала, что, может, мы сможем как-то сами там сориентироваться и пройти, то теперь поняла, что точно нет. В общем, довели нас до пограничников и бросили. Вот, говорят, получайте. А те как пойдут материться. Прямо такими нас покрыли на прощанье. И вот матерят и объясняют нам, что на нейтральную полосу им нельзя идти и все. И это так длится. А мы стоим перед ними. Ветер ледяной. Я беременная, между прочим. Ингу держу за руку. А вещей у нас – один чемодан, три больших переноски со зверями и три сумки с кошками. То есть нам это самим – ну никак! Но тут уже становится понятно, что пограничники вполне серьезно с нами не пойдут, и скорее всего, действительно, просто не могут. Я тогда говорю Денису: «Ну что, давай, бери и носи тогда с Ингой, наверно. Пусть она, как может, дорогу показывает. Сделаете несколько ходок, если так можно вообще». И он говорит: «Ну, наверно, так сейчас и поступим». И я начинаю реветь зло от этого. Ну и тут уже нам как-то помогают. Я даже не поняла, как все организовалось, но какие-то пограничники взяли наш зоопарк и пошли. А идти долго и опять по буеракам. Они спешат. Мы со всех ног за ними. Я бегу, веду Ингу, тащу кошку в сумке… И в животе что-то у меня так сжимается, сжимается. Что, если у меня прямо здесь начнется? Преждевременные роды? Или выкидыш? Я не знаю, как считается на моем сроке. Но единственное, о чем я мечтаю – это добежать хоть до какого-то здания.
А наши провожатые еще говорят: «Так а что же вы будете с польской стороны делать?» И я думаю: «Ну, вот, сейчас нас еще там проклинать начнут».
Но чудесным образом, только мы добрались до польской стороны, нас подхватили, и на этом наши злоключения закончились. Все прям ахнули, когда нас увидели. Мы оказались внутри. Закончился пробирающий до костей ветер. Сразу стало тепло. И спокойно. Боже, как спокойно! И то, что происходило у меня в животе, сразу же прошло само-собой.
Всю дорогу, пока мы бежали с клетками и чемоданом по бездорожью границы, я говорила Инге: «Вот увидишь, как сейчас будет хорошо! Вот увидишь!». И теперь это «хорошо» было, наконец, здесь.
Зверушек надо было повезти к ветеринару. Денис пошел туда. А мы с Ингой сидели в коридоре. Нам дали бутерброды и какао. Наконец, Денис закончил. Зверей чипировали.
Нас встретила Агнешка. Ехать до Варшавы было пять часов.
Дома нас ждала толпа народу. Агнешка дорогой заказала пиццу. Вот мы и на месте. Нам показали квартиру. Инге дарили игрушки. А я никак не могла поверить, что ужасы, наконец, закончились.
Ола, привет!
Прости, что так долго не отвечала. Последние два дня мы были в дороге, а теперь на месте. Было много стресса, но все прошло благополучно. Все живы и целы. Здесь – как будто параллельная реальность. На улице весна. Солнце. И никаких воздушных тревог, никаких взрывов. У меня эйфория. Я уже два дня хожу, как под наркотиками. Инга понемногу приходит в себя после пережитого. В Украине в последние дни она стала отказываться выходить из ванной: там можно было свет включать, на полу одеяло, на котором мы пересиживали тревоги, и это, как ей казалось, единственное место, где безопасно. Даже наши зверушки ожили здесь.
В общем, буду держать тебя в курсе наших событий. И спасибо тебе за все!
Comments